Россия. Мир. Будущее.
проф. д.п.н. Елена Пономарьова, МГИМО/У, президент Международного Института Развития Научного сотрудничества (МИРНас), зам.-директор Института Системно-Стратегического Анализа (ИСАН)
акад. Андрей Фурсов, Международная академия науки, Инсбрук, Австрия, директор ИСАН, директор Института русской истории, РГГУ
Вопрос: Андрей Ильич! Институт системно-стратегического анализа (ИСАН), которым Вы руководите, активно занимается издательской деятельностью. Уже вышло три книги т. н. “черного корпуса” (О Заговоре, О Секрете, О Тайне). “Черный корпус” формирует новую трансдисциплинарную систему знаний с фокусом на острые проблемы: “аналитика в качестве особой научной программы” как реакция на “детеоретизации и деинтелектуализации” науки. Это своеобразное “право на индивидуальный поиск истины” – Ваше кредо, или больше? Если “в России существует только то, что существует официально”, как существует “черный корпус”?
цитаты из текстов А.И. Фурсова
Андрей Фурсов: «Чёрный корпус», точнее, «чёрная серия», как и другие издания ИСАН, существует совершенно официально. Комплексная системно-историческая аналитика (деятельность аналитика как следователя по особо важным историческим делам) в качестве стратегии официально заявлена как научная программа ИСАН.
Место «следователя по особо важным историческим делам» – это место учёного, субъекта (актора) психоисторической войны и гражданина. Структуры, занимающиеся комплексной системно-исторической аналитикой, комбинируют в своей деятельности методологию, методики и приёмы работы, характерные как для научно-исследовательских институтов, так и для аналитических подразделений спецслужб.
Вопрос: Вы вводите термин “корпоратократия”. Насколько она присутствует в России как системообразующий фактор и где место в современной России “следователю по особо важным историческим делам”?
цитаты из текстов А.И. Фурсова
Андрей Фурсов: Термин «корпоратократия» – не мой, я его просто использую. Корпоратократия оформилась на Западе после окончания Второй мировой войны. В СССР на рубеже 1960-1970-х годов появился советский сегмент (прото)глобальной корпоратократии. Линий формирования этого сегмента было несколько: нефть, золото и драгметаллы, финансы. Без советского политико-экономического участия не произошло бы повышения цен на нефть в 1973-1974 гг. в пять-шесть раз, не оформился бы евродоллар (в 1960-е годы одним из наиболее активных банков лондонского Сити был Московский народный банк). Именно советский сегмент корпоратократии был среди тех в СССР, кто активно работал вместе с Западом на разрушение советской системы. В настоящее время определённая часть господствующих групп РФ является сегментом глобальной корпоратократии и в то же время обслуживает интересы глобальных финансовых спекулянтов. Именно эта часть ждала победы Клинтон на президентских выборах в США.
Вопрос: Когда Вы пишете о своем Учителе – Владимире Крылове, Вы упоминаете “пошлость повседневности”, “трагичность русского быта,” “текучую бесформенность русской жизни”. Что Вы имеете в виду?
цитаты из текстов А.И. Фурсова
Андрей Фурсов: Что касается «пошлости повседневной русской жизни» (точнее: русского варианта пошлости, поскольку этого хватает во всех обществах, достаточно посмотреть на нынешний сытый Запад вообще и на США в частности), описанную в своё время Ф.М. Достоевским, Чеховым и др. то в самом общем плане пошлость есть полное торжество сиюминутности и шкурного интереса над высокими ценностями и идеалами и связанным с ними поведением. Поиски истины – это то, что объективно противостоит пошлости. В то же время неорганизованная повседневная жизнь, безбытность сами по себе не являются преодолением пошлости. Нередко они представляют собой всего лишь другую её сторону.
Трагичность русского быта – это во многом безбытность, как физическая, так и метафизическая, характерная прежде всего для разночинцев и интеллигенции. Бесформенность или, точнее, недооформленность, в том числе институциональная, русской жизни – это не только минус, но и плюс. В природных и исторических условиях России – жёстких, постоянно меняющихся и некомфортных – жёсткие формализованные структуры западного (феодального или капиталистического) типа были бы катастрофой. В России нужна гибкость, неформально-творческий подход к реальности. В России люди сложнее институтов, на Западе – наоборот.
далее по ссылке - viaevrasia.com/bg/%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F-%D0%BC%D0%B8%D1%80-%D0%B1%D1%83%D0%B4%D1%83%D1%89%D0%B5%D0%B5-%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B0-%D0%BF%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%B0%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%B0-%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%B5%D0%B9-%D1%84%D1%83%D1%80%D1%81%D0%BE%D0%B2-%D0%B8%D0%BD%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B2%D1%8C%D1%8E-1022017.html
